Новый автор

Оранжевое солнце наконец-то утонуло в волнах океана, который древние люди почему-то назвали Тихим. Акира постоял немного возле скалы, прислушиваясь к побережью, а затем скрылся в тёмном сыром тоннеле. Это был японец невысокого роста, одетый в поношенную грязную форму солдата Императора. На вид ему было за пятьдесят, но на самом деле всего тридцать два года.

Туннель вывел его в большой грот, где на циновке лежал рослый полнощёкий мужчина вропейской наружности, одетый не менее неопрятно, чем сам Акира. Офицерский чин в нём выдавали разве что кожаные сапоги да замусоленный китель солдата вермахта. Офицеру явно снился дурной сон — он сильно ворочался, иногда вздрагивал и что-то тихо шептал, нахмурив брови.

Акира зажёг стоящую на деревянном ящике керосиновую лампу и, прищурившись больше обычного, посмотрел на спящего. А затем, усмехнувшись, проговорил на японском:

- Господин немец, просыпайтесь. Темнеет.

Он видел перед собой поля Бесконечной Войны. Не той, что успели уже окрестить Второй Мировой, конечно же — нет, не этой, а другой, настоящей. Той, что не оборвётся со смертью фюрера, генсека, президента или императора. Той, что в крови у каждого человека, топчущего матушку Землю.

И у каждого из тех, кто… не является, строго говоря, человеком.

Он видел их — тех, других, разрывающих на части евреев в концлагерях. Прекрасных, сильных и голодных, расшвыривающих одной рукой вражеские отряды, а другой сжимая чьи-то вырванные кровоточащие внутренности… Слышал их вопли ярости и торжества, ведь только здесь и сейчас неугасимое пламя Бесконечной Войны в их сердцах выплеснулось в эту реальность, стало частью бытия земного, его определяющим фактором, первопричиной всего и вся…. О да, Нэйл Бастер любил насилие.

И тех, кто нёс в этот мир насилие. Тех, кого называли нелюдями и чудовищами, причём отнюдь не в фигуральном смысле.

А теперь пожар Войны заливало очищающим ливнем. И ливень этот он ненавидел всем своим сердцем!

- Я подвёл вас, герр штурмбанфюрер?..

…Голос старого товарища прервал тяжкий сон спецпосланника. С трудом разлепив глаза и проморгавшись, он нацепил очки и огляделся по сторонам. Казалось, всё было пока что в порядке.

- Темнеет, — легко согласился он, взглянув на лучик солнца, пробивавшийся сквозь небольшую расщелину в своде пещеры. За эти чёртовы месяцы он уже, кажется, с точностью до минуты научился определять время по этому лучику. Сколько они здесь?.. Уже давно Нэйл сбился со счёта. Никаких вестей из штаба, никаких новых приказов — ничего. Полнейший информационный вакуум. Нетерпение медленно нарастало, грозясь рано или поздно свести немца с ума. Впрочем, по крайней мере сейчас этого не следовало себе позволять ни в коем случае.

- Что, предложишь совершить очередную приятную прогулку под луной, камрад? — он усмехнулся.

- Еда кончилась, — прозаично отозвался японец, перебирая в руке гильзы, — Придётся опять лезть на базу. Они там раскатали полосу.

Не оборачиваясь, Акира пошёл по тропинке в тропические заросли и через несколько шагов вышел на выжженную пустошь, которая раньше была рощей. Угли скрипели под старыми сапогами, сажа поднималась в воздух.

- Говорят, это называется напалм. Господин немец, вы осилите дорогу?

- Именно напалмом это и называется, милейший… — поморщился спецпосланник, прищурившись и осматривая территорию, открывшуюся перед ним. Опустившись на одно колено, сжал в кулаке горсть пепла, в котором уже успели удобно устроиться жуки, похожие на европейских "пожарников". Вероятнее всего, Нэйл только что прервал какую-то их брачную игру. Он мрачновато улыбнулся и широким жестом пустил пепел по ветру.

- Разве это не прекрасно, Акира? — он повернулся к японцу и поглядел на него, странновато ухмыляясь. — Не правда ли, это поистине удивительный образчик разрушительной силы человеческого гения? — он поглядел в небо. — Кара приходит оттуда. Она всегда приходит именно оттуда, с неба, как писали все великие пророки. И кто знает, скольким ещё их жутким пророчествам суждено сбыться? Надеюсь, те сюрпризы, что нам подготовило мироздание, окажутся в конце концов приятными… — он вдруг спохватился и, прервав свой задумчивый монолог, решил обратиться к более приземлённым вещам. — Надеюсь, эти сонные увальни по-прежнему тяжелы на подъём. Там, на базе.

- Cтранный вы, господин немец. У вас там все такие?

- О нет, коллега, я особенный, — хмыкнул посланник. — Даже по меркам Третьего Рейха. Хотя, есть ещё по меньшей мере один, ещё более странный, чем я. Ему-то я и обязан тем, что торчу с вами в этой дыре…

Акира свернул с тропинки и вышел к уцелевшей части ночного леса. Непонятно как ориентируясь в темноте, он выбрался на холм и достал из сумки половинку разбитого бинокля. Огромная бетонная полоса с огнями, словно разделительная линия, открылась за уцелевшими. Оттуда слышалось гудение самолётов.

- Они опять ночную устраивают? Тем проще, солдатам будет чем заняться кроме охраны склада. А вот и он, — бетонный бункер в паре километров от них уже стал заростать зеленью и слабо был различим при лунном свете.

- Ну-ка дайте, — бесцеремонно отобрав у японца бинокль, Нэйл придирчиво оглядел базу. Задумался на несколько мгновений. Кажется, по крайней мере сейчас объект их визита никто особо не стерёг. Возможно, потому, что до сих пор они брали немного, а склад обычно набит под завязку, так что одним ящиком больше, одним меньше…

- Какой у нас план?

- Такой же, как и всегда: сперва идём, потом ползём, потом берём, потом ползём обратно или бежим, как уж выйдет. Надеюсь что охрану у них и вправду ослабили — нападения почти прекратились и с тех пор как они стали бомбить Империю, этот остров считают домом. Хе… И даже не знают, что находится в соседнем лесу, — презрительно отозвался Акира, зарядив потёртую винтовку. И пошёл по тропе. Теперь лес стал гуще и Нэйла по лицу били мокрые, сочные, ещё тёплые изумрудные листья. Под ногами хлюпала грязь. Вокруг раздавались незнакомые звуки, сливающиеся в один тихий гул.

* * *

Через двадцать минут петляния они оказались около опушки. Солдат ткнул пальцем в мерцавшую сквозь стволы стену.

- Пришли, — шепнул он, — как у вас с боеприпасами, господин немец?

- С боеприпасами всё расчудесно, — коротко отозвался Нэйл, извлекая из кармана небольшую коробочку, в которой что-то приятно побрякивало. Задумчиво воззрившись в звёздное небо, он вздохнул. Здесь воздух был не таким, как везде. Он был наполнен каким-то странным предчувствием… Но спецпосланец плохо отдавал себе в этом отчёт, а потому поспешно отбросил эти смутные мысли.

- Здесь всего десять патронов. — Он протянул коробочку Акире. — И зови меня, ради всего святого, не "господин немец", а "герр Нэйл". Или… как там у вас это произносится? Герро Нэйро? — он не очень точно, но довольно забавно спародировал японский акцент. После чего, пригнувшись, медленно направился сквозь заросли в сторону стены, стараясь держаться мест потемнее…

- Для меня просто привычнее "господин немец", господин Нэйл. Кха! Кхек! Бхва! — Акира, протянув ладонь к патронам, вдруг резко согнулся от приступа кашля. На влажный лист брызнула кровь.

- Чёртова болезнь… Надо бы найти место потеплее, — со слабой улыбкой он вытер кровь с губ, — А то в пещере холодновато. Но всё пройдёт.

Японец замер на секунду и, прислушавшись к своим ощущениям, продолжил путь.

- Всё нормально, — минуту спустя сказал он, — Я просто не хочу причинять лишних неудобств. И не надо вычёркивать меня из списка бойцов, — голос Акиры был тихим, но твёрдым.

- Не бойся, не вычеркну, — проговорил Нэйл вполголоса. — По крайней мере, сейчас, пока мы с тобой вдвоём. Вот если бы таких как ты была здесь целая рота или, скажем, дивизия… — он усмехнулся. Вспомнил, как же весело всё начиналось. — Вот тогда бы было из чего выбирать… — Поймав тревожный взгляд японца, он тихонько рассмеялся. — Ладно, расслабься, это всё мой специфический нацистский юмор. Пошли, — он расчехлил оружие и старательно последовал за Акирой. Живой лес пропускал их дальше, вглубь. Проводник стал обходить бункер на безопасном расстоянии. Пока всё было тихо.

Внезапно Нэйл споткнулся обо что-то. Этим чем-то оказалось едва различимое при лунном свете мёртвое холодное тело, укрытое листвой, лежащее на животе вдали от тропинок. Одежда покойника уже успела пропитаться кровью и водой, стекавшей с деревьев. Судя по жалким остаткам униформы, это был американский солдат.

Японец встрепенулся и присел около тела, осторожно взяв его за плечо и перевернув. Лицо, испачканное в земле, стеклянные глаза и рваная рана на шее. В окоченевших руках была зажата винтовка, словно вложенная в них неведомым убийцей.

- Ох… — только и смог прошептать Акира. Было видно, что его не особо пугал труп, но беспокоил способ убийства, — Тут нет зверей, способных на такое. Они даже собак не держат.

Затем солдат осторожно коснулся раны.

- Черви только начали грызть. Похоже, ему и суток нет. Ладно, берём еду и валим, — он явно занервничал, но головы не терял.

- Я восхищён… — проговорил немец таким тоном, что совершенно непонятно было, действительно ли он восхищён, или же его одолевают какие-то другие, только одному ему известные чувства…

"Я всё это уже видел… Те же раны, тот же способ… Точно та же самая холодная, расчётливая и вместе с тем — звериная, нечеловеческая жестокость, — думал он, глядя на лежащее у его ног тело и, похоже, совершенно позабыв о том, что творится вокруг. Он словно впал в какой-то транс, отдавшись своим мыслям и воспоминаниям без остатка. — ОН показывал мне это… Всем нам! Секретный проект, который был разгромлен ещё до конца Войны… По крайней мере, это чертовски похоже… Или всё это бред? Быть может, это просто дикий зверь?… Я тешу себя ложными надеждами, забыв о том… — желудок Нэйла разразился громким назойливым урчанием. – О да, именно об этом я и позабыл!"

- Совершенно верно. Валим, да побыстрее, — они уже были у бункера, и спецпосланник привычным жестом ощупал замок на двери. Как и ожидалось, склад был не заперт.

- Они даже не замечают, когда мы что-то берём… — ухмыльнулся Нэйл, тихо-тихо отворяя дверь. — У этих грязных капиталистов полки так и ломятся от всякой вкусноты! Интересно, скоро ли они соизволят все полопаться от обжорства?..

Акира посмотрел на Нэйла укоряющим взглядом "бери что дают", подкрепив его вздохом "эти немцы неисправимы" и принялся быстро хватать с полок банки американской еды.

- Покараульте, пожалуйста, вход, кха, — попросил он, сдержав очередной приступ.

Партизан действовал со сноровкой постоянного посетителя распродаж в гипермаркетах, выискивая в полумраке нужные банки и быстро пряча их в рюкзак. При этом он старался сделать их налёт как можно незаметнее, иногда подвигая ту или иную банку с фасолью на место пары исчезнувших.
Однако было видно, что солдат еле держится на ногах от голода. И поэтому Акира не удержался и вскрыл пачку галет. Рюкзак был почти набит и, продолжая сбор, он принялся жевать печенье.

- Гошподин немеш, нам нужны шигареты? — он кивнул на блоки "лаки страйка" и неожиданно, казалось, даже для себя спросил. — И… послушайте, вы ведь хотите отсюда, кха, выбраться?

А над джунглями разнёсся жужжащий гул тяжёлого бомбардировщика. Доносился он со стороны взлётной полосы.

- Выбраться отсюда я совсем не прочь… — задумчиво произнёс Нэйл, карауливший у двери с маузером наготове. — Но пока что, как ты сами понимаешь, это в высшей степени затруднительно. Если только мы не угоним здесь какой-нибудь самолёт… — его глаза на миг сверкнули азартным блеском, но смерив внимательным оценивающим взглядом Акиру, он понял, что с таким грузом на плечах никакого самолёта никогда не угонит. — Впрочем, мы ведь не настолько отчаялись, — снисходительно ухмыльнувшись, проговорил он, начиная набрасывать в голове какую-то задумку. — Сигареты-то оставь, я не курю… — он махнул рукой, прислушиваясь к гулу моторов. — Большая птичка. Кажется, заходит на взлёт…

* * *

На взлётной полосе, освещённые прожекторами и посадочными огнями, стояли три красавца В-29, неслучайно прозванные "летучими крепостями". Сама бетонная линия строилась, кажется, наспех, как и большинство полевых аэродромов, поэтому практически вплотную прилегала к джунглям. Шум издавал один из самолётов, тестирующий двигатели. Вокруг него суетились люди. Остальные же самолёты стояли, словно брошенные. Всё это происходило буквально в километре от их укрытия.

Акира вылез из бункера, не забыв погасить свет. Он достал бинокль и, осторожно высунувшись из бункера, попытался рассмотреть, что творится на полосе.

— Господин немец, они ведь летят на Острова? — он прищурился ещё больше, взирая на огни. — Но почему их так мало?

- Отвлекающий манёвр… — задумчиво проговорил Нэйл, внимательно наблюдавший за развёртывающимся действом. — Я уже слышал об этом, пока радиостанция ещё не сдохла. Время от времени они летают в сторону противника и сбрасывают на город одну — всего одну! — зажигательную бомбу. Её тушат сразу же, и вреда никому она не причиняет. Их уже даже не сбивают – ваши ребята привыкли к этим вылазкам и не хотят тратить снарядов. Что за безбожные идиоты, — он усмехнулся. — Скорее всего, это один из них.

Тут в голове у него что-то щёлкнуло.

- Мы срочно должны пробраться туда, — объявил он, взяв японца за воротник гимнастёрки. — Это наш единственный шанс выбраться с этого чёртова острова. У них тут есть что-нибудь кроме еды? Парашюты там какие-нибудь?.. — он нервно оглянулся в сторону склада.

Акира колебался. Приняв сломанный бинокль, он критично осмотрел местность.

- Господин немец, я смогу осилить дорогу. Даже смогу сражаться – не так, как в молодости, но достойно. Дело в том, что любая организованная охрана нас прикончит на месте, а я не для того терплю болезнь, чтобы подыхать от их пули. Вам не понять наших традиций, я очень часто жалею, что не сделал во время их вторжения себе харакири. Но я хочу борьбы, а не безрассудства. Идёмте… Не хочу умирать крысой. Но пожалуйста, господин немец, — японец смотрел прямо в глаза Нэйла, — Давайте не будем терять голову.

С этими словами он опустил рюкзак с провизией на землю.

- И простите меня, но я не смогу через полчаса держать винтовку в руках, если сейчас же не поем.

Акира достал из мешка жестянку консервов, пачку галет и банку сока. Невозмутимо присел и стал ножом вскрывать жесть.

- Господин немец, вам тоже не мешало бы подкрепиться. Самолёты вылетают перед рассветом, время ещё есть.

- Значит, до рассвета… — хмыкнул Нэйл, прикидывая. — Ладно, пусть до рассвета. Будем ждать, пока их что-нибудь не отвлечёт, и воспользуемся первой же удачной возможностью. Если же удачной возможности не будет… Что ж, мы вернёмся обратно в наши холодные мрачные нерукотворные апартаменты и забудем, что когда-либо видели эту посудину… — спецпосланник улыбнулся. — Да, пожалуй, мы и впрямь не будем терять голову. Что там у нас? Новомодные гамбургеры?.. — он достал из сумки некое странное подобие обычного бутерброда и откусил солидный кусок. Оказалось вполне съедобным.

Акира же быстрым и грубым движением вскрыл банку консервов, затем ещё одну. И стал уплетать печень трески с фасолью и вышеназванными галетами. Управился он чуть ли не за две минуты, ещё где-то секунд тридцать смотрел неподвижно на горизонт, а потом встряхнулся, встал и сказал:

- Пойдёмте, господин немец. Нас ждут Острова.

* * *

Шум двигателей внизу потихоньку затих, однако слабые крики разрезали ночную тишину. База суетилась, словно муравейник, в который упали стрекозы. Скоро должен был начаться вылет и поэтому Акира не терял времени, быстрым шагом лавируя в листве.

Нэйл последовал за ним, не забывая оглядываться по сторонам, держа наготове верный маузер. Наконец они подобрались к самому краю взлётной полосы — здесь всякая растительность, скрывавшая их от не слишком бдительных янки, обрывалась. Самолёт стоял довольно близко к краю полосы, но двое солдат противника всё-таки стояли на опасной от них дистанции.

"Какое сладкое слово — противник…" — подумалось Нэйлу, и он осклабился от удовольствия. Чуть поворочавшись в кустах и издав негромкий шорох, он, похоже, привлёк внимание одного из бойцов… и тихонько расчехлил боевой нож…

- Господин немец, вы идиот! — прошипел Акира. – Если они начнут стрелять, вся база сбежится посмотреть. И все наши рейсы отменят.

Тем временем один из часовых, вскинув винтовку, неспешно направился в сторону зарослей.

- Ты куда, Чарли? – лениво осведомился его товарищ.

- В лес. А разве ты не слышал?

- Ну,птица какая-то ветками шуршит или хомяк нору роет… — пожал плечами американец.

- Гм… ну ладно. Слушай, а зачем вообще простому самолёту такая охрана? – словно бы между делом вопросил Чарли, разглядывая слабочитаемую надпись "Энола Гэй" на обшивке.

- Не наше дело.

- Ну его тогда к чёрту. У тебя есть закурить?

- Да, вот, держи…

- Темно тут, в тропиках, как в заднице у негра. Ты сам-то откуда?..

- Смотрите! – быстро зашептал Акира, указывая куда-то вперёд. — Там перегорел посадочный огонь, там зона темноты. Видите? Пересечём её, а затем осторожно и бесшумно добежим до шасси. А оттуда до люка пара шагов. Вы первый… Вперёд! — шёпотом скомандовал он и подтолкнул Нэйла в плечо, когда солдаты отошли в сторону.

Нэйл тихо метнулся в указанном направлении, пряча нож подальше за пояс. Эх, всё-таки разведкой и диверсиями должны заниматься профессионалы, а не типчики вроде него, работать чисто и бесшумно попросту не умеющие… На пути к самолёту он один раз споткнулся и чуть было не нашумел, но к счастью, всё благополучно обошлось. Через пару секунд они были уже внутри. Предусмотрительно отойдя в самый тёмный уголок отсека, "господин немец" принялся ждать напарника. Тот присоединился к нему ещё через минуту.

Самолёт был пуст. Разве что посреди салона стояла какая-то большая тёмная конструкция, которую Акира просто обошёл, не удостоив вниманием. А затем выбрал удобное место между двумя ящиками и с проворством таракана протиснулся туда, указав напарнику соседний промежуток и сказав "Тссс!"

Так они просидели минут двадцать, а потом со стороны люка послышались голоса.

* * *

Нэйл забился в темноту, закутался в свой почерневший от грязи плащ и принялся ждать незваных гостей. Его, в общем-то, мало заботило, увидят их или нет — раз уж они решили играть ва-банк, а ставки сделаны, поздно терзаться сомнениями на сей счёт, а если всё-таки заметят — отправить на тот свет как можно больше врагов, пока не отправили тебя самого… Но неясная конструкция посреди отсека будила в спецпосланце странные чувства. Очень хотелось поглядеть, очень хотелось выжить, чтобы всё-таки узнать, что это такое…

"Это смерть", — внезапно подумалось ему. Но не было ни времени, ни желания разбираться, откуда взялась эта странная, ни с чем не сообразная мысль.

Акира замер в темноте рядом с ним неподвижной статуей. Рука сжимала рукоять ножа, глаза неотрывно следили за проходом.

- Вы вчера всё проверили? — послышался голос снаружи.

- Да, взлетайте!

Поступь шагов сначала по трапу, затем по салону. Включённые лампы. Внутрь зашёл весь экипаж корабля — двенадцать человек. Сразу же несколько людей стали возиться с железной конструкцией. Даже не зная английского, можно было понять, что идёт какая-то проверка. Японец продолжал прятаться в тени. К счастью потом все разошлись — пилоты пошли в кабину, механики — в башни. Лишь один стрелок прошёл мимо, насвистывая какой-то задорный мотив.

А потом вновь раздались чьи-то шаги. Медленные, степенные. И послышался тот самый голос:

- Всё готово? Взлетаем.

Двигатели зачавкали и загудели. Огромная крылатая груда металла осторожно покатилась вперёд и через минуту всё-таки сумела оторваться от земли.

- Шесть часов до цели! — крикнул пилот. В самолёте продолжалась суета.

"Это ведь не зажигательная бомба…" — мелькнуло в голове у посланника. С превеликой осторожностью высунувшись из своего убежища, он попытался рассмотреть, что творится в салоне. Частично ему это удалось — при свете ламп странная пузатая конструкция поблескивала спокойным металлическим отсветом…

"Что же это за чёртова машина?…" — вновь подумал Нэйл, после чего, не переставая следить за действиями солдат, начал выстраивать план бегства с этой "птички". Желательно — подальше от злосчастного острова.

Из темноты Акира сделал жест рукой, обозначавший "пригнись, мля". Сам он спешно соображал, что делать. Слишком много экипажа для простого бомбового полёта. Что-то не так.

А в это время янки возились около агрегата, кто-то чиркал записи в блокнот, сверялись показания стрелок странных приборов. Пилоты спокойно шли по курсу. Только среди всей суеты выделялся один человек в парадной форме американского офицера. Причём, судя по знакам, он был из пехоты. Фуражка была надвинута на глаза.

- Как осуществляется запуск? — ровным и очень странным голосом он спросил у бородатого механика.

- Всё просто… Удивительно даже… эту дьявольскую штуку делали так долго, а на самом деле она проста в обращении, как кофеварка, — учёный показал все необходимые процедуры заученными движениями.

- Тогда зачем приборы?

- О… это для наших друзей из "Манхэттэнского проекта". Эх…нам ещё три часа лететь…а я всё время боюсь высоты.

- Страх естественен для людей, — тихо ответил офицер и со скучающим видом пошёл к кабине, чтобы посмотреть на ночное небо.

Минуты потихоньку цеплялись друг за дружку и сложились в час ожидания. Нехотя забившись снова в своё укрытие, спецпосланец закутался в плащ и принялся думать… Думал он о разном, никаких конкретных мыслей выделить из общего потока не мог. Время от времени перед ним появлялась призрачная фигура — ЕГО фигура… Нэйл засыпал, и ему начинал сниться сон…

…в котором он шёл по тёмному коридору, глядя в спину колоссальной нечеловеческой фигуре, закутанной в военный серый плащ, которая вела его в святая святых — в ЕГО ставку…

- Нам ещё долго идти, капитан? — осторожно вопросил специальный уполномоченный Объединённого управления по особым военным проектам при Рейхсканцелярии. Голос его дрожал — впервые в жизни Нэйл чувствовал, что боится. Но это был приятный страх — страх перед будущим, что уже открылось перед ним во всей своей красе и скоро поглотит его, закружит, как торнадо кружит песок в пустыне… Будущее всех людей… нет, не так. Будущее всех СУЩЕСТВ на Земле, смертных и бессмертных. Провожатый не ответил, только вскользь взглянул на Нэйла и продолжил путь. Настоящий ариец. Настоящий воин Нечеловечества. Перед ним хотелось встать на колено и отчаянно, истерично завопить слова присяги… Но это было ещё впереди.

Наконец — та дверь…

- …Вы хотите перейти в мой проект, но сами никогда не служили даже в СС, герр… как вас там?… Бастер? Странная фамилия для немца. — ОН рассматривал Нэйла сквозь очки, изучающе, спокойно… Непонятная ухмылка не сходила с его лица. — Как я могу доверять тем, кто не имеет ни малейшего понятия о чести воина, о философии убийств, о языке сражений?..

- Это всё? Это единственное, почему вы не хотите сделать меня Нечеловеком?! Потому что я имел несчастье быть гражданским специалистом, а не солдатом?!

- Это единственное, почему я буду наслаждаться симфонией Вечной Войны без вас. В нашем элитном подразделении нет места для всяческой штабной шушеры, милейший. Вас бы взяли, даже если бы вы были человеком. Например, как я, — он снова улыбнулся. Господи, когда же он прекратит наконец улыбаться?!

- Я же верен вам! Я боготворю вас!.. — Непонимание. Отчаяние. Ужас. — Как вы можете? Неужели вы не видите, не понимаете?!.

- Я верен и боготворю только Войну. Мою Войну. — его голос постепенно повышался. — Верен ли мне кто-то ещё, кроме бойцов моего батальона, для меня не имеет никакого значения. Мы — СС Третьего Рейха, и нам суждено будет возглавить каждый батальон вампиров, что родится в наших пропитанных кровью и смертью лабораториях — от первого до самого последнего! У нас нет места лишним, у нас нет места слабым!.. — снова понизил голос. Шаг вперёд — теперь он стоит вплотную, нос к носу. — Если хотите к нам — научитесь прежде всего боготворить себя. Хотя бы себя, герр Бастер. Сейчас вы не умеете, к несчастью. Капитан, прошу вас, уведите его. — улыбнувшись на прощанье, воплощение Войны отходит к окну… Где-то играет "Волшебный Стрелок", кто-то подпевает ему за стеной…

…Спецпосланник, не удостоенный бессмертия, просыпается.

* * *

Темно, как только бывает перед рассветом. Жужжат двигатели. Слабая дрожь в каждом предмете салона.

Взгляд устремился к Акире. Лицо потомка самураев наполнено смесью ужаса и непонимания.

А в салоне тот самый офицер, вернувшись из кабины, подходит к учёному и, схватив того за подбородок, шепчет "спи", — и тот самый бородатый весельчак оседает на пол, к остальным неподвижным телам.

Затем офицер прокусывает зубами палец, начинает в темноте выводить странные узоры на механизме, нашёптывая ещё более странные слова.

- Десять минут до цели! — кричит пилот, но каким-то опустевшим голосом.

Офицер словно не обращает на это внимания, стоя спиной к беглецам.

- Кха-кх…кххх….кха! — вдруг тело японца содрогнулось от нового приступа кашля и он изо всей силы зажал свой рот рукой, сотрясаясь. Через пальцы потекла кровь.

Мужчина медленно обернулся на шум…хотя казалось, его больше заинтересовал запах. Шаг, ещё шаг. А затем неразличимое движение — и он просто вытянул японца за грудки, без особого напряжения держа его над землёй.

- Крыса на борту? Интересно… — прошипел незнакомец. Нэйл покрепче стиснул пальцами рукоять ножа и принялся наблюдать за происходящим, затаив дыхание.

"Ну вот и прилетели…" — подумалось ему, и он поморщился. Акиру было не жаль — гораздо больше заботил вопрос о высадке, теперь уже ставшей просто-таки насущной необходимостью. Незнакомец явно был не просто человеком — чутьё не подводило Нэйла с ТЕХ самых пор. Даже после одной лишь встречи с монстрами, он мог теперь определить, является ли монстром тот или иной…

"Терпение, герр… Терпение… Я — булыжник. Я — булыжник…"

- Что ты за тввварь? — прошипел Акира, брыкаясь и отплёвывая кровь. Размахнувшись, он врезал ногой по животу офицера, тот и бровью не повёл. Одним движением пальцев он разорвал воротник, затем, вцепившись в волосы, отогнул шею назад, до хруста, и погрузил зубы в шею японца. Хрип жертвы скоро утих, солдат обвис, из звуков остался только клёкот вытекающей крови.

Затем раздался звук упавшего тела. Офицер причмокнул и вытер губы. Глаза заблестели рубиновым светом.

- Гадость, — прошипел он и перешагнул через труп. А затем отвернулся и сказал:

- Встань.

"Вампир!" — мелькнуло в голове у немца, и он отпрянул вглубь укрытия. Не может быть… Неужто, после стольких лет ожидания?… Откуда?!.

- Да? — перепрятав нож из кармана в рукав, он встал во весь рост и поглядел на убийцу Акиры. Их ведь не обманешь… ОН говорил об этом… так давно…

- Так-так-так… — сказал офицер, но на чистом немецком языке. И медленно подошёл и присел на ящик напротив. — Теперь расскажи-ка мне, что на другом конце земного шара делает офицер Вермахта. Мне надо как-нибудь занять эти пять минут. А ножик можешь сразу выкинуть. — он алым взглядом рассматривал Нэйла, усмехаясь.

Светало.

- Что я тут делаю? Курирую всякие тёмные делишки наших восточных друзей — Отряд 731 и ему подобные… Сейчас, впрочем, занят больше спасением собственной шкуры, как вы понимаете, — спецпосланник изобразил усмешку, но внутри он весь был напряжён, точно струна. Нож он не выкинул — вряд ли это создание опасается его, а самому ему он мог бы пригодиться. — А что, да будет мне позволено спросить, здесь делает вампир? "Миллениум" уже завершил эксперименты? — он старался держаться как можно более непринуждённо. Зачем, он и сам не знал. Но чувствовал, что так надо. — И как там поживает герр штурмбанфюрер? — на этой фразе, впрочем, голос его предательски дрогнул.

- Ха-ха-ха! — засмеялся офицер, — Хоть бы представились для начала, мм… господин немец, — жутко похожим тоном проговорил он и облизнулся. — Штурмбанфюрер-то? Какой? А, тот самый… Слышал, слышал о нём. Он подавал надежды, но в конце концов разочаровал нас. Вы, немцы, только обещать умеете. Что Монтана, что Шмидт, что Кронен. Не говоря уже о самом вашем сгоревшем вожде. Жалкие… ты действительно прав, вас хватает на то, чтобы влачить своё существование. Бесполезны… — он посмотрел на кучу бессознательных тел. — Ничего вам доверить нельзя.

- Сгоревшем? Вот как… Значит, война и вправду окончена, — проговорил Нэйл без эмоций. — В последние годы всё и так летело строго в тартарары, а уж теперь, без фюрера…

- Гха-ха-ха! — теперь офицер просто не мог сдерживаться и засмеялся во весь голос, обнажив клыки. — Как трогательно! В этой истеричной горстке мяса вы видели что-то значительное. Видать, не видели настоящих Богов. В сорок четвёртом году Варшаву захватили русские, а лаборатория вашего ненаглядного штурмбанфюрера была разрушена в ходе артподготовки. Зато наш кровоточащий подарок они забрали с собой. А потом русские взяли Рейхстаг. Мои покровители к тому моменту уже признали Третий Рейх бесперспективным, и меня перевели к Союзникам. Гайзенберг, придурок, ошибся в расчётах. Поэтому пришлось помогать этим недоноскам из Манхэттэнского проекта. Война ещё идёт… и скоро она кончится.

Вампир встал и посмотрел на агрегат.

- От людей всего-то и требуется, что обеспечивать приток душ. А они даже это не могут нормально организовать.

- Минута до цели, — бездушно крикнул пилот.

- А всё-таки хорошо… что есть собеседник, — вампир отошёл к конструкции и начал нажимать какие-то рычаги и дорисовывать руны на металле, макая палец в разорванную шею Акиры, — И еда на обратный путь. Думаю, ты знаешь, как мы ненавидим трансокеанические полёты.

- Раз уж вы не собираетесь оставлять меня в живых, – Нэйл указал на агрегат, — может, поведаете, что это такое? Какая-то особенная бомба, верно?

- О да… ЧРЕЗВЫЧАЙНО особенная. Смертные в этом плане превзошли себя, — вампир повернулся спиной, посмотрев на показания прибора. Затем повернул вентиль, и внизу открылись створки бомболюка. Мелькали какие-то островки, затем пошла суша.

- Наслаждайся представлением, пища. Скоро ты к ним присоединишься.

- Да… может быть… — меланхолично пробормотал Нэйл, казалось, всё ещё пытавшийся переварить весть о кончине фюрера. Медленно, неверным шагом подойдя к бомбе, он протянул руку и дотронулся до рун, начертанных на ней. Затем перевёл мутный взгляд на вампира, и… резко просветлев лицом, оскалился и крикнул:

- Но ты, ублюдок, нелюдь, тварь, пойдёшь со мной! — резко бросившись вперёд, спецпосланник ухватил вампира за воротник рубашки, вонзив другой рукой нож ему в глаз. И, оттолкнувшись посильнее, прыгнул вместе с ним в сторону люка…

Офицер повис, зацепившись рукой за рычаг. Нэйлу в лицо ударил обжигающий порыв морозного ветра.

- Мы над целью! — крикнул в опустевший салон пилот. Рычаг со скрипом пошёл вниз и бомба с щелчком отделилась от подпорок, ударив вампира в плечо.

- НЕНАВИЖУ ЛЮДЕЙ! — слова нелюдя были слышны даже сквозь рёв крылатой машины и вой ветра. Простым взмахом ладони он переломил Нэйлу запястье, другой рукой выдернул нож из головы и вонзил его в плечо немца, пригвоздив его к бомбе. А затем встал на её пузатый металлический корпус, присел и резко подпрыгнул вверх, пытаясь достать до люка самолёта. Бомба же, наоборот, понеслась вниз ещё быстрее.

- Аааа!.. — вопя от боли, Нэйл полетел вниз. Он понял, что ему настал конец, и сквозь ледяные волны отчаянного, дикого ужаса, вполне простительного в эти несколько последних мгновений его земной жизни, проступала… нет, не злоба, а тупая, животная ярость.

"Почему?! Почему я не смог утянуть его следом? Почему он не умер вместе со мной?!… Почему они все никак не хотят подыхать?.. Люди, нелюди… бойцы, гражданские… Они же все — жалкие статисты, биомасса, пища для военных машин прошлого, настоящего и будущего… Так ведь было всегда. Люди воевали. Люди воевали друг с другом. Пройдёт время — и они будут воевать с кем-то другим… А я?… Нет, нет! Постойте-ка! Я тоже должен воевать! Я, чёрт возьми, хочу ещё остаться в живых!.."

Мысли проносились миллиардами… Спецпосланник, протянув увечную руку к бомбе, скрипя зубами от пронизывающей его тело боли, из последних сил вырвал нож из плеча… Брызнула во все стороны бурая кровь… Бомба и Нэйл теперь полетели раздельно.

"Смысл?.. смысл, смысл, смысл… Нет никакого смысла в том, чтобы драться за жизнь?.. Глупости. Жизнь — это Война. Безумный танец Бесконечной Войны… Я понимаю это. Наверное, я единственный на всей планете, кто понял это. Они пришли, чтобы придать этой Войне новый вкус. Армии монстров против сотен человеческих армий… — смеясь, Нэйл взглянул на нож в своих руках. Боли больше не было. — Видит Бог, я сделал всё что мог. Война… я поборолся до конца на этой Войне. А всё-таки так жаль, что я его не убил… всех их…"

Перед тем как закрыть глаза и позволить мыслям течь так, как им заблагорассудится, он с лёгкой тоской поглядел вниз, на приближающийся город людей. Что может сделать одна бомба против них?.. Эту жалкую заразу, частью которой он и сам являлся, надо выжигать чем-то похуже всяких бомб… Снова стиснув зубы — на сей раз от ярости и ненависти — он зажмурился. Нет, по прибытии в Валхаллу ему непременно выдадут копьё…

Бомба, словно безмолвный спутник, с немецкой педантичностью спускалась рядом, не перегоняя и не отставая от тела. Полотно города приближалось слишком медленно. Ветер растрепал плащ и летел выше, играясь со столбом кровавых капель. Прошла или минута, или час. Но просто в один миг внутри особенной бомбы что-то щёлкнуло.

Тук…

Один из шаров ударился о стенку. Маленькая царапинка превратилась в большую трещину. И мысль лопнула. Какие-то жгуты словно разорвали шар изнутри и устремились к другим шарам.

Тук… тук… тук…

Теперь Нэйл… да… кажется, именно так его звали… чувствовал себя каждым из этих узлов, которые изнутри разрывали в клочья всё новые и новые шары.

Где-то далеко-далеко кожу людей выжигал ярчайший свет, бетонные стены прорывались словно папиросная бумага, Словно лёд, плавилась сталь.

А здесь и сейчас миллиарды раз рождался всё новый и новый разум. Каждый из узлов, увеличиваясь в размерах, думал о совершенно разных вещах. Мысли возникали и гасли. И все узлы, не завися друг от друга, размышляли о чём-то своём. Хотя, пожалуй, к этому процессу нельзя было подобрать слов. Потом жгуты сумели прорвать оболочку и вырваться наружу. И узлы стали появляться из ниоткуда, самостоятельно. Густая сеть растягивалась и росла во все стороны. Пока в какой-то момент не остановилась на миг… и вдруг все жгуты напряглись, натянулись. И переплетения мыслей с огромной скоростью понеслись навстречу друг другу.

Тук… тук… тук…

Сначала это были редкие столкновения. Если два узла сталкивались, то тут же сплетались в один. Затем стук участился настолько, что превратился в монотонное гудение. Огромный бесформенный с виду ком всё рос и увеличивался, мысли становились всё громче, отчётливей.

И… один, самый первый узел, который был дальше всех от центра, наконец-то встал на своё заранее приготовленное место со стуком. И шёпот слился в единое слово.

"Свобода!"